Доказать неизбежность первой мировой войны. Контрольная работа: Неизбежность участия России в первой мировой войне

Почему убийство эрцгерцога Франца Фердинанда - событие, которое 100 лет назад послужило причиной начала первой мировой войны, - все еще оказывает столь сильное воздействие? Практически никто не верит в то, что третья мировая война будет развязана недавними военными конфликтами на Украине, в Ираке или в Китайских морях, но, тем не менее, многочисленные факторы сегодня похожи на те, которые привели к катастрофе в Сараево 28 июня 1914 года.

Быстрота процессов глобализации в 1914 году была столь же драматичной и ошеломляющей, как и сегодня. Страх, вызванный беспорядочным терроризмом, был так же распространен - анархист в черной шляпе, сжимающий в руках шипящую бомбу, был столь же типичным образом, как исламский джихадист в наши дни. Однако самой важной параллелью, возможно, является благодушная уверенность в том, что экономическая взаимозависимость и процветание сделали войну немыслимой - по крайней мере, в Европе.

В книге под названием «Великая иллюзия» (The Great Illusion), ставшей бестселлером в 1910 году, использовались экономические аргументы для демонстрации того, что территориальные завоевания стали невыгодными, и поэтому глобальный капитализм ликвидировал риск возникновения масштабной войны. Подобная точка зрения, во многом аналогичная сегодняшнему ложному представлению о том, что в истории еще не было войны между двумя странами с сетью фирменных ресторанов «Макдоналдс», настолько глубоко укоренилась, что менее чем за год до начала Большой войны журнал Economist успокоил своих читателей с помощью редакционной статьи под названием «Война становится невозможной в цивилизованном мире» (War Becomes Impossible in Civilized World).

«Мощные узы коммерческих интересов между нами и Германией, - подчеркивалось в журнале Economist, - необычайно укрепились в последние годы... и в результате Германия была удалена из списка наших возможных врагов».

Настоящей «Великой иллюзией», конечно же, оказалась идея о том, что экономическая заинтересованность сделала войны устаревшими. Однако некий вариант подобного наивного материализма вернулся. Он присутствуется, например, в западной внешней политике, которая представляет экономические санкции в отношении России или Ирана как замену политическому компромиссу или военной интервенции.

Однако истина - как было обнаружено в 1914 году и вновь обнаружено сегодня на Украине, на Ближнем Востоке и в Китайских морях - состоит в том, что экономические интересы отметаются в сторону, когда наружу выпускается джин националистического или религиозного милитаризма. Как я уже указывал в этой же колонке, Россия в прошлых конфликтах смогла выдержать экономические потери, невообразимые для политиков и дипломатов западного мира. То же самое можно сказать в отношении Ирана и Китая. Таким образом, стратегия Соединенных Штатов, направленная на «эскалацию экономических потерь», не способна достичь главных геополитических целей, таких как сохранение границ Украины или японских необитаемых островов. Либо территория должна быть открытой для переговоров, либо Запад должен быть готов воевать для защиты «неприкосновенности» границ, что, на самом деле, вызывает тревожные параллели с ситуацией в мире в 1914 году.

Хотя историки продолжают обсуждать вероятные причины первой мировой войны, следует сказать, что два ключевых дестабилизирующих фактора геополитики 20-го века создали необходимые условия для внезапного начала всеобъемлющего конфликта: взлет и падение великих держав, а также слишком ревностное соблюдение договоров о взаимной обороне. Спустя столетие эти черты в настоящий момент возвращаются и дестабилизируют обстановку.

В результате ротации великих держав в 1914 году Австро-Венгерская империя и Оттоманская империя оказались в упадке, тогда как Германия была на подъеме. Тем временем Британия вместе с Францией и Россией как младшими партнерами пыталась сохранить господство в Европе. Однако их деньги, военные ресурсы и политическая стойкость подходили к концу.

Сегодня Россия находится в упадке, а Китай поднимается, тогда как Соединенные Штаты пытаются сохранить баланс сил 20-го века вместе с Европой и Японией в качестве младших партнеров. При таких условиях как восходящие, так и нисходящие державы часто конфликтуют с теми государствами, которые в настоящее время осуществляют контроль.

Восходящие державы хотят расширить свою территорию или исправить, как они считают, историческую несправедливость. Они ставят под вопрос статус-кво - как это делает Китай в близлежащих морях. Тем временем приходящие в упадок державы намерены предотвратить территориальные потери и избежать дипломатических унижений. Такие страны, как Россия сегодня или Австро-Венгрия в 1914 году, сталкиваются с ведущими державами, которые управляют тем, что им представляется как естественный и неизбежный упадок. Соединенные Штаты и Европа не видят никаких причин, по которым Россия может возражать против расширения Европейского Союза и Организации Североатлантического договора (НАТО). Однако Россия воспринимает все это как территориальную агрессию и окружение враждебными силами.

Восходящие и нисходящие державы, естественно, стремятся объединиться против лидеров, выступающих в поддержку статус-кво. Так, например, в 1914 году Германия, Австро-Венгрия и Оттоманская империя предпринимали те же самые действия против Франции, Британии и России; сегодня логичным представляется то, что Китай и Россия объединяют свои усилия против Соединенных Штатов, Европейского Союза и Японии.

Подобная логика была подкреплена недавно странным решением администрации Обамы, направленным на очередное подчеркивание своей поддержки Японии, Филиппин и Вьетнама в их территориальных спорах с Китаем на фоне одновременного противостояния с Россией на Украине.

Все это позволяет мне извлечь наглядный урок из событий 1914 года: пагубная система договоров и альянсов возлагает на великие державы обязательство воевать от имени других стран. В результате локализованный конфликт превращался в региональный или в глобальную войну, и это происходило с ужасающей скоростью и непредсказуемостью.

Очевидным примером сегодня является НАТО, а также договор о взаимной обороне между Соединенными Штатами и Японией, который в теории обязывает Вашингтон начать войну против России или Китая, если они вторгнутся на спорные территории в Восточной Европе или в Восточно-Китайском море. Могут ли подобные договоры послужить спусковым крючком со слабым нажатием для возникновения глобальной войны, как это было в 1914 году?

Обратите внимание на заявление о России генерала сэра Ричарда Ширреффа (Richard Shirreff), бывшего второго по рангу офицера в НАТО, которое он сделал во время дебатов: «Конечно, все согласятся с тем, что мы будем готовы начать войну для защиты британских границ. Но мы являемся членом НАТО, и поэтому границы Британии в настоящее время находятся в Латвии».

Может показаться почти невероятным, чтобы Вашингтон начал войну против Пекина для защиты необитаемых японских островов. Или против Москвы по поводу каких-то обветшалых шахтерских городов на Донбассе, если Украина когда-нибудь вступит в НАТО. В начале 1914 года казалось почти невозможным, что Британия и Франция могут начать войну с Германией для защиты России против Австро-Венгрии по поводу конфликта с Сербией.

Однако 28 июня 1914 года война из невозможной прямо превратилась в неизбежную, так и не став маловероятной. Четыре года спустя число погибших составило 10 миллионов.

3. Была ли неизбежна первая мировая война

В течение десятилетий ведется дискуссия об ответственности за развязывание Первой мировой войны. Конечно, можно поставить вопрос так: августовская драма 1914 года разразилась в условиях невероятно сложного переплетения обстоятельств, событий, причудливого сочетания конкретных волевых решений главных «действующих лиц» европейской политики и дипломатии. Все эти факторы вступали между собой в непримиримое противоречие, и разрубить возникший «гордиев узел» было возможно, лишь прибегнув к крайним мерам, а именно - к развязыванию вооруженного конфликта мирового масштаба. Наиболее опытные политики сразу поняли, что попытки ограничить молниеносно разросшийся конфликт некими рамками совершенно безнадежны.

Было ясно, что Россия не могла допустить уничтожения Сербии Австро-Венгрией. Летом 1914-го в дипломатических кругах стран Антанты высказывалось мнение: если Вена провоцирует войну против Белграда, то это может привести к общеевропейской войне. Однако соображения и высказывания (даже наиболее верные и глубокие), принадлежавшие отдельным лицам, колебавшимся относительно принятия решения о начале войны или опасавшимся ее развязывания, не смогли предотвратить глобальной катастрофы. Поэтому встает более общий вопрос: кто с позиций длительной перспективы виноват в развязывании Первой мировой войны?

В целом ответственность падает на всех ее активных участников - как на страны Центрального блока, так и на государства Антанты. Но если говорить о вине за провоцирование Первой мировой войны именно в августе 1914 года, то она ложится главным образом на руководство Германской и Австро-Венгерской империй. Для доказательства этого тезиса следует вспомнить события, предшествовавшие возникновению боевых действий в Европе, и попытаться объяснить мотивы действий представителей политической, военной и дипломатической элиты противоборствующих блоков.

Сам факт сараевского убийства давал Австро-Венгрии и Германии благоприятную возможность использовать эту трагедию в качестве удобного повода к войне. И они сумели перехватить инициативу, начав активную дипломатическую деятельность, направленную не на локализацию, а на эскалацию конфликта.

Никаких серьезных оснований для того, чтобы связать официальные круги Сербского государства с организацией покушения на наследника австро-венгерского престола, у Австро-Венгрии не нашлось. Но в Вене усмотрели наличие широких контактов славян, проживавших в империи Габсбургов, с теми славянами, которые находились за ее рубежами.

В этом имперскому руководству виделась реальная угроза самому существованию Австро-Венгрии. Политическая элита, включая австрийского премьера графа К. Штюргка, была уверена, что подобные «опасные связи» можно порвать лишь посредством войны.

Сам император Австро-Венгрии Франц Иосиф не являлся ярым врагом Сербии и даже возражал против аннексирования ее территории. Но - правила геополитической борьбы за сферы влияния на Балканах диктовали свое – здесь сталкивались интересы России и Австро-Венгрии. Последняя, естественно, не могла потерпеть усиления «русского влияния» в непосредственной близости от своих границ, которое проявилось, прежде всего, в открытой поддержке Сербии Российской империей. Кроме того, руководство Австро-Венгрии всячески стремилось доказать, что, несмотря на распространявшиеся за ее пределами слухи о слабости Габсбургской монархии (особенно умножившиеся в кризисный для Вены период Балканских войн), она остается вполне жизнестойкой и достаточно сильной. Главным аргументом в этой жесткой полемике с окружающим миром, по мнению австро-венгерского руководства, являлись активные действия на международной арене. И в этой связи Вена, чтобы доказать свое право быть сильной, была готова на крайние меры, даже на военный конфликт с Сербией и ее союзниками.

Дело оставалось за малым. В МИДе Австро-Венгрии наиболее радикально настроенными по отношению к Сербии политиками и дипломатами был составлен адресованный Белграду ультиматум.

Министры сербского правительства съехались в Белград и составили – ответную ноту. И хотя выдержана она была в архивежливом тоне, австро-венгерский посланник в Белграде барон В. Гизль, обнаруживший после ее прочтения что требования его правительства не приняты «буква в букву», заявил лично привезшему сербский ответ Пашичу о разрыве дипломатических отношений. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия по телеграфу объявила Сербии войну.

В день начала боевых действий император Франц Иосиф обнародовал манифест, в котором в числе прочего содержалась знаменитая фраза: «Я все взвесил, я все обдумал»...

Можно предположить, что высшее руководство Германии и Австро-Венгрии не представляло себе, к каким катастрофическим последствиям приведут их действия, но именно политическая недальновидность Берлина и Вены сделала возможным столь роковое развитие событий. В условиях, когда еще оставалась возможность разрешения кризиса мирным путем, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не нашлось ни одного политика, который бы выступил с подобной инициативой.

Можно предположить и то, что между Германией и Россией к началу XX столетия не было таких непреодолимых противоречий, которые неизбежно должны были перерасти в столь масштабное военное противоборство.

Однако трудно игнорировать очевидное стремление Германской империи к европейскому и мировому господству. Схожими амбициями руководствовалась и Габсбургская империя. В условиях усиления их военно-политической мощи ни Россия, ни Франция, ни тем более Великобритания не могли позволить себе оказаться на вторых ролях. Как заметил по этому поводу российский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, в случае бездействия пришлось бы «не только отказаться от вековой роли России как защитницы балканских народов, но и признать, что воля Австрии и стоящей за ее спиной Германии является законом для Европы».

К началу августа 1914 года перспектива «большой европейской войны» была налицо. Главные державы противоборствующих союзов - Антанты и Центрального блока - начали приводить свои вооруженные силы в боевую готовность. Миллионные армии выходили на исходные боевые позиции, а их военное командование уже предвкушало скорую победу. Тогда мало кто мог предположить, насколько она недостижима...

Первая мировая война – одна из самых длительных, кровопролитных и значительных по последствиям в истории человечества. В общей сложности она продолжалась 1 568 дней. В ней участвовали 38 государств из 59, обладавших в то время государственным суверенитетом. Население воюющих стран составило свыше 1,5 млрд. человек, то есть около 87% всех жителей Земли. Под ружьё было поставлено в общей сложности 73,5 млн. человек. Более 11 млн. было убито и 20 млн. человек ранено (см. приложение). Вооруженная борьба велась на фронтах общим протяжением 2500-4000 км. В этой войне впервые в истории всех войн нашли широкое применение танки, самолеты, подводные лодки, зенитные и противотанковые орудия, минометы, гранатометы, бомбометы, огнеметы, сверхтяжелая артиллерия, ручные гранаты, химические и дымовые снаряды, отравляющие вещества.

В результате Первой мировой войны Германия потерпела полное поражение и была вынуждена капитулировать. Однако, несмотря на продолжительность боевых действий, а также существенные материальные и людские потери стран, участвовавших в ней, в результате так и не удалось разрешить те противоречия, которые привели к ее развязыванию. Наоборот, антагонизмы в международных отношениях лишь углубились, что создавало объективные предпосылки для возникновения новых кризисных явлений в послевоенном мире.

Победа стран Антанты в Первой мировой войне была закреплена дипломатическим путем. Победители навязали побежденным странам Центрального блока неравноправные мирные договоры (Версальский, 28 июня 1919 года, Сен-Жерменский, 10 сентября 1919 года). На Парижской мирной конференции 1919-1920 годов была учреждена Лига Наций. В результате распада Австро-Венгерской и Российской империй на карте Европы появились новые независимые государства: Австрия, Венгрия, Чехословакия, Польша, Югославия, Финляндия.

При всем трагизме произошедшего Первая мировая война послужила отправной точкой для кардинальных изменений в политике, экономике и общественной жизни целых континентов.

Она продолжалась более четырёх лет. В ней участвовали 33 страны Жертвы среди мирного населения, страдавшего от эпидемий, голода, холода и других бедствий военного времени также исчислялись десятками миллионов. В Первой мировой войне погибло 1,8 млн. россиян, российская армия потеряла свыше 300 тысяч погибшими, 3 миллиона человек были ранены.

Первая мировая война изменила привычки и нравы людей, сделала их более терпимыми к государственным формам насилия и посеяла зёрна будущих международных конфликтов, которые проросли кровавыми столкновениями уже в наше время, например, в Югославии в начале девяностых годов. Потребности военного времени расширили функции государства: правительства воюющих стран ввели государственное регулирование промышленного и сельскохозяйственного производства, нормирование цен и потребления, распределение трудовых ресурсов и товаров, дозирование общественно значимой информации. Всё это усилило функции государства, поставило его над обществом. Как следствие - усиление тоталитарных тенденций в жизни стран и народов в середине XX века: фашистская командная экономика в Германии и Италии, а также «социалистическое плановое хозяйство» в СССР. Лишь в результате либеральных реформ и преобразований, охвативших мир в последней трети двадцатого столетия, человечество постепенно расстаётся с этим наследием.

Литература

Дегоев В.В. Дорога к 1914 году // Звезда.- 2002. - № 8. - с.152.

Каширин В. На вулкане // Родина. - 2004. - № 9. - с.13

Майсурян А. «Россия в Первой мировой войне» М. 1995.

Невежин В. Первая в мире // Вокруг света. - 2004. - № 8. - с. 86.

Последняя война императорской России. - М.: Три квадрата, 2002.

Рявкин А. «Первая мировая война» М. 1993.

Приложение

Потери вооруженных сил государств – участников первой мировой войны (тыс. чел.)

истическая война в Европе, перекинувшись на Ближний и Дальний Восток, превратилась в мировую войну. 1. Интересы России в европейской политике начала XX века Россия вступила в войну с Германией и Австро-Венгрией, добиваясь свободного выхода черноморского флота через Босфор и Дарданеллы в Средиземное море, а также присоединения Галиции и нижнего течения Немана. Усилить влияния на Балканах (путем...

Фронте отчетливо обнаружился перевес сил Антанты. Надежды кайзеровской Германии на победу в войне были окончательно похоронены. 3. Назревание революционного кризиса в России 3.1 Хозяйственная разруха Затяжная война истощила ресурсы царской России. Масштабы военных операций были совершенно неожиданными для правительства и генералов. Армия оказалась без винтовок, патронов. Упала добыча...

В течение десятилетий ведется дискуссия об ответственности за развязывание Первой мировой войны. Конечно, можно поставить вопрос так: августовская драма 1914 года разразилась в условиях невероятно сложного переплетения обстоятельств, событий, причудливого сочетания конкретных волевых решений главных «действующих лиц» европейской политики и дипломатии. Все эти факторы вступали между собой в непримиримое противоречие, и разрубить возникший «гордиев узел» было возможно, лишь прибегнув к крайним мерам, а именно -- к развязыванию вооруженного конфликта мирового масштаба. Наиболее опытные политики сразу поняли, что попытки ограничить молниеносно разросшийся конфликт некими рамками совершенно безнадежны.

Было ясно, что Россия не могла допустить уничтожения Сербии Австро-Венгрией. Летом 1914-го в дипломатических кругах стран Антанты высказывалось мнение: если Вена провоцирует войну против Белграда, то это может привести к общеевропейской войне. Однако соображения и высказывания (даже наиболее верные и глубокие), принадлежавшие отдельным лицам, колебавшимся относительно принятия решения о начале войны или опасавшимся ее развязывания, не смогли предотвратить глобальной катастрофы. Поэтому встает более общий вопрос: кто с позиций длительной перспективы виноват в развязывании Первой мировой войны?

В целом ответственность падает на всех ее активных участников -- как на страны Центрального блока, так и на государства Антанты. Но если говорить о вине за провоцирование Первой мировой войны именно в августе 1914 года, то она ложится главным образом на руководство Германской и Австро-Венгерской империй. Для доказательства этого тезиса следует вспомнить события, предшествовавшие возникновению боевых действий в Европе, и попытаться объяснить мотивы действий представителей политической, военной и дипломатической элиты противоборствующих блоков.

Сам факт сараевского убийства давал Австро-Венгрии и Германии благоприятную возможность использовать эту трагедию в качестве удобного повода к войне. И они сумели перехватить инициативу, начав активную дипломатическую деятельность, направленную не на локализацию, а на эскалацию конфликта.

Никаких серьезных оснований для того, чтобы связать официальные круги Сербского государства с организацией покушения на наследника австро-венгерского престола, у Австро-Венгрии не нашлось. Но в Вене усмотрели наличие широких контактов славян, проживавших в империи Габсбургов, с теми славянами, которые находились за ее рубежами.

В этом имперскому руководству виделась реальная угроза самому существованию Австро-Венгрии. Политическая элита, включая австрийского премьера графа К. Штюргка, была уверена, что подобные «опасные связи» можно порвать лишь посредством войны.

Сам император Австро-Венгрии Франц Иосиф не являлся ярым врагом Сербии и даже возражал против аннексирования ее территории. Но -- правила геополитической борьбы за сферы влияния на Балканах диктовали свое - здесь сталкивались интересы России и Австро-Венгрии. Последняя, естественно, не могла потерпеть усиления «русского влияния» в непосредственной близости от своих границ, которое проявилось, прежде всего, в открытой поддержке Сербии Российской империей. Кроме того, руководство Австро-Венгрии всячески стремилось доказать, что, несмотря на распространявшиеся за ее пределами слухи о слабости Габсбургской монархии (особенно умножившиеся в кризисный для Вены период Балканских войн), она остается вполне жизнестойкой и достаточно сильной. Главным аргументом в этой жесткой полемике с окружающим миром, по мнению австро-венгерского руководства, являлись активные действия на международной арене. И в этой связи Вена, чтобы доказать свое право быть сильной, была готова на крайние меры, даже на военный конфликт с Сербией и ее союзниками.

Дело оставалось за малым. В МИДе Австро-Венгрии наиболее радикально настроенными по отношению к Сербии политиками и дипломатами был составлен адресованный Белграду ультиматум.

Министры сербского правительства съехались в Белград и составили - ответную ноту. И хотя выдержана она была в архивежливом тоне, австро-венгерский посланник в Белграде барон В. Гизль, обнаруживший после ее прочтения что требования его правительства не приняты «буква в букву», заявил лично привезшему сербский ответ Пашичу о разрыве дипломатических отношений. 28 июля 1914 года Австро-Венгрия по телеграфу объявила Сербии войну.

В день начала боевых действий император Франц Иосиф обнародовал манифест, в котором в числе прочего содержалась знаменитая фраза: «Я все взвесил, я все обдумал»...

Можно предположить, что высшее руководство Германии и Австро-Венгрии не представляло себе, к каким катастрофическим последствиям приведут их действия, но именно политическая недальновидность Берлина и Вены сделала возможным столь роковое развитие событий. В условиях, когда еще оставалась возможность разрешения кризиса мирным путем, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не нашлось ни одного политика, который бы выступил с подобной инициативой.

Можно предположить и то, что между Германией и Россией к началу XX столетия не было таких непреодолимых противоречий, которые неизбежно должны были перерасти в столь масштабное военное противоборство.

Однако трудно игнорировать очевидное стремление Германской империи к европейскому и мировому господству. Схожими амбициями руководствовалась и Габсбургская империя. В условиях усиления их военно-политической мощи ни Россия, ни Франция, ни тем более Великобритания не могли позволить себе оказаться на вторых ролях. Как заметил по этому поводу российский министр иностранных дел С.Д. Сазонов, в случае бездействия пришлось бы «не только отказаться от вековой роли России как защитницы балканских народов, но и признать, что воля Австрии и стоящей за ее спиной Германии является законом для Европы».

К началу августа 1914 года перспектива «большой европейской войны» была налицо. Главные державы противоборствующих союзов -- Антанты и Центрального блока -- начали приводить свои вооруженные силы в боевую готовность. Миллионные армии выходили на исходные боевые позиции, а их военное командование уже предвкушало скорую победу. Тогда мало кто мог предположить, насколько она недостижима...

В августе 1914 года мир еще не знал, насколько грандиозной и катастрофической станет объявленная в первый день последнего летнего месяца война. Никому еще не было ведомо, какие неисчислимые жертвы, бедствия и потрясения принесет она человечеству и какой неизгладимый след оставит в его истории.
В результате доселе невиданных по масштабам боевых действий погибли и оказались искалеченными десятки миллионов людей, закончили свое существование четыре империи - Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская, разрушениям подверглось немыслимое количество всего того, что было создано людьми на протяжении не одной сотни лет.

Введение...................................................................................................................3

1. Мир накануне первой мировой войны..............................................................4

2. Россия в первой мировой войне.........................................................................6

3. Была ли неизбежна первая мировая война......................................................10

Заключение.............................................................................................................14

Список использованной литературы..................................................................16

Работа содержит 1 файл

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПРИБОРОСТРОЕНИЯ И ИНФОРМАТИКИ

По дисциплине «Глобальные конфликты»

На тему: «Была ли неизбежна первая мировая война»

Студент Гр. УП3 0822 Замятина Л.Н.

Москва 2009 г.

Введение...................... .............................. .............................. .............................. ...3

1. Мир накануне первой мировой войны......................... .............................. .......4

2. Россия в первой мировой войне......................... .............................. ..................6

3. Была ли неизбежна первая мировая война................. .............................. .......10

Заключение.................... .............................. .............................. ............................. 14

Список использованной литературы.............................. .............................. ......16

Введение

В августе 1914 года мир еще не знал, насколько грандиозной и катастрофической станет объявленная в первый день последнего летнего месяца война. Никому еще не было ведомо, какие неисчислимые жертвы, бедствия и потрясения принесет она человечеству и какой неизгладимый след оставит в его истории.

В результате доселе невиданных по масштабам боевых действий погибли и оказались искалеченными десятки миллионов людей, закончили свое существование четыре империи - Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская, разрушениям подверглось немыслимое количество всего того, что было создано людьми на протяжении не одной сотни лет.

Помимо этого, мировая война стала одной из неоспоримых причин перевернувших жизнь России революций - Февральской и Октябрьской. Старая Европа, на протяжении столетий сохранявшая ведущие позиции в политической, экономической и культурной жизни, начала утрачивать лидирующее положение, уступая его нарождающемуся новому лидеру -Соединенным Штатам Америки.

Эта война по-новому поставила вопрос о дальнейшем сосуществовании различных народов и государств.

Да и в человеческом измерении цена ее оказалась небывало высока - великие державы, входившие в состав противоборствующих блоков и принявшие на себя основную тяжесть боевых действий, потеряли значительную часть своего генофонда. Историческое сознание народов оказалось настолько отравленным, что надолго отрезало пути к примирению тем из них, которые выступали в роли противников на полях сражений. Прошедших же ее горнило и выживших мировая война «наградила» пусть и загнанным внутрь, но постоянно напоминавшим о себе ожесточением. Была серьезно подорвана вера человека в надежность и разумность существовавшего миропорядка.

1. Мир накануне первой мировой войны

На рубеже XIX-XX веков соотношение сил на международной арене резко изменилось. Геополитические устремления великих держав: Великобритании, Франции и России, с одной стороны, Германии с Австро-Венгрией - с другой - привели к необычайно острому соперничеству.

В последней трети XIX века геополитическая картина мира выглядела следующим образом. США и Германия по темпам экономического роста стали опережать и, соответственно, вытеснять на мировом рынке Великобританию и Францию, одновременно претендуя на их колониальные владения. В этой связи крайне обострились отношения между Германией и Великобританией в борьбе, как за колонии, так и за господство в морских акваториях. В тот же период образовались два дружественных блока стран, окончательно размежевавших отношения между ними. Началось все с австро-германского союза, образованного в 1879 году по инициативе канцлера Отто фон Бисмарка. Впоследствии к этому альянсу присоединились Болгария и Турция. Несколько позже сложился так называемый Четверной союз, или Центральный блок, который положил начало серии международных договоров, приведших к созданию в 1891-1893 годах оппонирующего русско-французского блока. Далее, в 1904 году Великобритания подписала три конвенции с Францией, которые означали установление англо-французского «Сердечного согласия» - «Entente cordiale»(Антантой этот блок стал называться в начале 1840-х годов, когда в противоречивых отношениях этих двух стран наметилось непродолжительное сближение). В 1907 году с целью урегулирования колониальных вопросов относительно Тибета, Афганистана и Ирана был заключен русско-английский договор, который фактически означал включение России в состав Антанты, или «Тройственного соглашения».

В нараставшем соперничестве каждая из великих держав преследовала собственные интересы.

Российская империя, осознавая необходимость сдерживания экспансии Германии и Австро-Венгрии на Балканах и упрочения там собственных позиций, рассчитывала на отвоевание у Австро-Венгрии Галиции, не исключая при этом установления контроля над находящимися во владении Турции черноморскими проливами Босфор и Дарданеллы.

Британская империя ставила целью устранить главного конкурента - Германию и упрочить собственное положение ведущей державы, сохраняя господство на море. Одновременно Британия планировала ослабить и подчинить своему внешнеполитическому курсу союзников Россию и Францию. Последняя жаждала реванша за поражение, понесенное в ходе франко-прусской войны, а главное - хотела возвратить утраченные в 1871 году провинции Эльзас и Лотарингию.

Германия намеревалась нанести поражение Великобритании, чтобы захватить у нее богатые сырьевыми ресурсами колонии, разгромить Францию и закрепить за собой пограничные колонии Эльзас и Лотарингию. Кроме того, Германия стремилась овладеть обширными колониями, принадлежавшими Бельгии и Голландии, на востоке ее геополитические интересы простирались к владениям России - Польше, Украине и Прибалтике, а еще она рассчитывала подчинить своему влиянию Османскую империю (Турцию) и Болгарию, после чего совместно с Австро-Венгрией установить контроль на Балканах.

Нацелившись на скорейшее достижение своих целей, германское руководство всячески искало повод для развязывания военных действий, и он в конечном итоге нашелся в Сараево...

2. Россия в первой мировой войне

15 июня 1914г. в городе Сараево сербский студент- террорист Гаврило Принцип застрелил наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жену. В ответ на это убийство Австро-Венгрия 10 июля предъявила Сербии ультиматум, содержавший ряд заведомо неприемлемых требований. Узнав об этом ультиматуме, министр иностранных дел России С. Сазонов воскликнул: «Это европейская война!».

В тот же день состоялось заседание российского Совета министров. Военное руководство страны считало необходимым провести всеобщую мобилизацию, призвав в армию 5,5 млн. человек. Военный министр В.А. Сухомлинов и начальник Генерального штаба Н.Н. Янушкевич настаивали на этом в надежде на быстротечную (продолжительностью 4-6 месяцев) войну.

Представители же российского МИДа, не желавшие давать немцам предлога для обвинения России в агрессии, были убеждены в необходимости лишь частичной мобилизации (1,1 млн. человек).

Германия предъявила России ультиматум с требованием всеобщей демобилизации в течение 12 часов - до 12.00 1 августа 1914 года.

Вечером означенного дня германский посланник Ф. Пурталес прибыл в российский МИД. Услышав в ответ на вопрос - прекратит ли Россия всеобщую мобилизацию - категорическое «нет», Пурталес вручил главе российского внешнеполитического ведомства Сазонову официальную ноту об объявлении войны.

Дальнейшие события развивались стремительно и неотвратимо. 2 августа Германия вступила в войну с Бельгией, 3 августа - с Францией, а 4 августа в Берлине было получено официальное уведомление о начале военных действий против нее Великобританией. Таким образом, дипломатические баталии в Европе сменились кровавыми сражениями.

В том, что дальнейшие события августа 1914-го развернулись по тому сценарию, которого никто не мог и предположить, на первый взгляд не было никакой логики. В действительности же такой их поворот был предопределен целым рядом обстоятельств, факторов и тенденций.

С первых же дней августа перед правительствами воюющих стран встали не только неотложные задачи по бесперебойному пополнению действующих армий людскими ресурсами и боевой техникой, но и не менее насущные политико-идеологические проблемы.

Российское руководство взывало к патриотическим чувствам сограждан с первых же дней войны. 2 августа император Николай II обратился к народу с Манифестом, в котором традиционное миролюбие России противопоставлялось неизменной агрессивности Германии.

8 августа на заседании Государственной думы верноподданнические чувства императору, а также веру в правоту его действий и готовность, отложив внутренние разногласия, поддержать солдат и офицеров, оказавшихся на фронтах, выразили представители большинства политических партий и объединений. Общенациональный лозунг «Война до победного конца!» был подхвачен даже либерально настроенными оппозиционерами, которые еще совсем недавно ратовали за сдержанность и осторожность России во внешнеполитических решениях.

На волне подъема национального патриотизма с особой яркостью проявились антинемецкие настроения, выразившиеся и в переименовании ряда городов (и прежде всего Петербурга, ставшего Петроградом), и в закрытии немецких газет, и даже в погромах этнических немцев. Духом «воинственного патриотизма» прониклась и российская интеллигенция.

Многие ее представители активно включились в антинемецкую кампанию, развернутую в прессе в самом начале августа, десятки тысяч добровольно ушли на фронт.

И все же главным фактором, оказавшим кардинальное влияние на общую ситуацию, сложившуюся в Европе к исходу августа 1914-го, было непредвиденное изменение самого характера боевых действий. Согласно сложившимся стереотипам и правилам войн XVIII и особенно XIX веков враждующие стороны рассчитывали одним генеральным сражением определить исход всей войны. С этой целью с обеих сторон были задуманы широкомасштабные стратегические наступательные операции, способные в самое короткое время разгромить основные силы противника.

Однако надежды высшего верховного командования обеих враждующих блоков на скоротечную войну не сбылись.

Несмотря на то, что августовское противоборство Антанты и Германии на Западном фронте достигло большого напряжения, в итоге англофранцузские и германские силы остановились перед укрепленными позициями друг друга. События того же месяца на Восточном фронте также в полной мере подтверждали эту тенденцию.

Русская армия, будучи еще не полностью отмобилизованной и неготовой вести крупномасштабные операции, выполняя свой союзнический долг перед Францией, во второй половине августа все же начала осуществлять наступательные действия. Поначалу успешное продвижение русских войск в Восточной Пруссии в конечном счете завершилось неудачей. Но, несмотря на это, сам факт вторжения противника на территорию Германской империи заставил высшее немецкое командование спешно перебросить с запада на восток крупные боевые соединения. К тому же, развернув активные действия в Восточной Пруссии, русские войска отвлекли на себя значительную часть сил противника. Тем самым были перечеркнуты планы германского командования по достижению быстрой победы над Францией.

Операции русских на Юго-Западном фронте, также начавшиеся во второй половине августа, были более успешными. Продолжавшаяся свыше месяца Галицийская битва, в которой русские одержали победу над Австро-Венгрией, имела колоссальное значение. И хотя наши войска понесли огромные потери (230 тыс. человек, из них 4О тыс. пленными), исход этого сражения позволил русским войскам не только упрочить стратегическое положение на Юго-Западном фронте, но и оказать большую помощь Великобритании и Франции. В критический для австро-венгров момент русского наступления немцы не смогли оказать своим союзникам существенной помощи. Между Берлином и Веной впервые сложилось непонимание относительно общего военного замысла.

Согласно планам высшего военного командования Антанты и Германии стратегические задачи развернувшейся войны должны были решиться во второй половине августа в так называемом Пограничном сражении между англо-французскими и немецкими силами. Однако битва эта, пришедшаяся на 21-25 августа, также не оправдала возлагаемых на нее надежд. Ее итогом явилось не только стратегическое отступление всей северной группировки англо-французских войск, но и фиаско Германии. Немецкое командование так и не смогло достичь поставленной перед своими войсками цели - охвата и разгрома главных сил противника. Таким образом, задача быстрого достижения успешных результатов, положенная в основу германского плана ведения войны, оказалась невыполненной.

В новых условиях генеральные штабы как Германии, так и Антанты должны были коренным образом пересмотреть прежние планы, а это повлекло за собой необходимость накапливания и новых людских резервов, и материальных сил для продолжения дальнейшего вооруженного противоборства.

Характер боевых действий на основных фронтах уже в первый месяц войны наглядно показал, что локализовать разразившийся конфликт уже не удастся. Кратковременный маневренный этап закончился, наступил длительный период позиционной войны.

Тогда в Европе не могли предвидеть, что это будет именно мировая война, в которой примет участие 38 государств. Один воюющий блок был представлен Антантой - союзом России, Англии и Франции. С другой - Тройственный союз Германии, Австро-Венгрии и Италии. Позже ко второму блоку присоединилась Турция.

Неудивительно, что повод для разжигания военного конфликта возник на Балканах – в «горячей точке» Европы. Ведь вооруженные конфликты в Старом свете в начале 20 столетия происходили только в этом регионе.

Напомню, что поводом же для начала Первой Мировой Войны стало убийство сербскими радикалами-националистами эрцгерцога Фердинанда. Организаторы укрылись в Сербии. Вена в ультимативной форме потребовала их немедленного ареста и выдачи. Не получив ответа, объявила войну Сербскому королевству. После авианалета на Белград, Николай Второй начал мобилизацию русской армии. Российский император не мог бы поступить иначе. Всем были хорошо известны его слова: «В Европе есть только один народ, достойный уважения - это сербы, за которых мы готовы пролить свою кровь». Германия не осталась в долгу. Берлин потребовал немедленно остановить мобилизацию русской армии, иначе - война.

Прошло без малого сто лет с начала Второй мировой войны, но политологи продолжают спорить: был ли у России шанс избежать участия в Первой мировой войне?

Владимир Булдаков (российский историк): К войне, причем к войне мировой готовились буквально все. Но все рассчитывали, что война начнется гораздо позже, где-то году в 1917-м. Все рассчитывали к этому самому году осуществить перевооружение, подготовку к войне закончить. Говорить о случайности возникновения войны, говорить о том, что сыграли роль какие-то провокаторы в лице сербских националистов или пресловутой "Черной руки" было бы не вполне справедливо. В атмосфере всеобщей подготовки к войне рано или поздно тот или иной случай сыграет свою роковую роль. И надо сказать, что до сараевских выстрелов также возникали ситуации взрывоопасные. И такие ситуации, конечно, могли возникнуть и в будущем, если бы в 1914 году в Сараево эти выстрелы не прогремели. Когда все ожидают войны, когда мир находится в обстановке всеобщей враждебности, рано или поздно случай сыграет свою роковую роль.

К 1914 году европейская цивилизация уподобилась сообществу подростков-акселератов, которые не соизмеряют свои силы со своими мыслями, то есть в умственном своем развитии эти акселераты остались детьми, а что касается физических сил, то их оказалось в избытке. Именно по этой причине можно говорить, что Первая мировая война была неизбежной, как неизбежны периодические потасовки между вот этими самыми подростками-акселератами. То есть европейская цивилизация к этой новой ситуации - к колоссальному росту народонаселения, колоссальному развитию техники - умственно, идейно оказалась не готова. Европейская цивилизация осталась на уровне XIX века, может, даже XVIII века. В то время как техника диктовала совершенно иные правила игры, правила поведения. Но эту простую мысль мы начинаем осознавать только к концу XX века.

Петер фон Кильмансек (немецкий историк): На вопрос можно ли было предотвратить войну, однозначно не ответить. Скорее всего, следует сказать и "да", и "нет". "Да" потому, что каждая из пяти великих держав могла повести себя в этом конфликте иначе, чем она это сделала. Каждая по-своему имела возможность содействовать сохранению мира. Австро-Венгрия могла ограничиться преследованием сербских террористов без того, чтобы нападать на Сербию. Германия могла вполне обойтись без гарантий полной поддержки Австро-Венгрии. Россия, в свою очередь, необязательно должна была оказывать Сербии полную поддержку. Ну и так далее.

Но, как мы знаем, ни одна из этих держав этого не сделала. И только потому, что каждая из них в этой ситуации всеобщего кризиса видела прежде всего свои интересы. И эти интересы, эта борьба за власть были для каждой из них значительно важнее, чем сохранение мира. И тут мы подходим ко второй части ответа на вопрос можно ли было предотвратить Первую мировую войну? К ответу "нет". Все, что происходило, все события того периода были отражением определенного мышления, которым было пронизано, насыщено это время. Полностью отсутствовала готовность заплатить за мир хоть какой-то ценой. А, скорее всего, в этом случае даже высокой ценой. Этой готовности не было, потому что достижение своих национальных интересов, даже если за них надо было заплатить войной, ставилось значительно выше, чем всеобщий мир. В этом смысле, учитывая дух времени и мышление этой эпохи, война была неизбежна.

Ален Безансон (французский историк): Когда вы прогуливаетесь с факелом по пороховому складу, можно ли сказать, что взрыв неизбежен? Его можно было и не считать неизбежным. Таков мой ответ.

Зоя Яхимович (российский историк): Вопрос о неизбежности войны или возможности иных решений для историка, по идее, всегда сложен. Неиспользованные в свое время позитивные альтернативы являются тяжелым наследием для последующих поколений. Выбор в 1914 году стоял между вооруженным миром, балансирующим все время на лезвии сползания к войне, и войной как решением сложной дилеммы, стоявшей перед правящими кругами. Призрак европейской войны фактически висел над Европой уже после франко-прусской войны. Важнейшим фактором, который сделал войну неизбежной, был фактор введения в мировую политику такого количества дестабилизирующих факторов, которые дали новое качество - взрыв мировой войны. Таким мне представляется вывод, который очень важен и сегодня. Как говорят, "у страха глаза велики". Когда за несколько лет до начала войны было несколько мобилизаций вооруженных сил в Германии, Австро-Венгрии, - вползание в войну, решение страшное о переходе от мира к войне было реакцией на неустойчивость международной ситуации.

Уолтер Лакёр

(американский историк):

Совсем нет. В отличие от Второй мировой войны, которая действительно была неизбежной, поскольку только война могла остановить Гитлера, Первой мировой войны можно и должно было избежать. И сделать это было весьма легко, если бы тогдашние государственные деятели задумались о последствиях, к которым она может привести. И ответ на этот вопрос простой: Первая мировая война не была неизбежной. Ее можно было предотвратить. И она стала большим несчастьем.

Норман Дэвис (английский историк): Нет ничего неизбежного. Единственное, что можно утверждать, так это то, что неизбежно было соперничество в некоторых сферах между империями и национальными правительствами. Но это вовсе не значит, что глобальный военный конфликт был неизбежен.

Анатолий Игнатьев (российский историк): В моем представлении война была неизбежной, хотя она могла разразиться не обязательно в 1914 году, а несколько раньше или несколько позже. И дело не только в накапливании противоречий, каждое из которых в отдельности, вероятно, можно было как-то урегулировать, но взятые вместе они уже становились труднопреодолимыми. Мир поддерживался не столько цивилизованными методами, хотя они намечались, скажем, на первых Гаагских конференциях мира, сколько гонкой вооружений и сколачиванием военно-политических блоков. А оба этих компонента имели свою логику развития, которая на определенном этапе брала верх над соображениями разума и осторожности. К этому же нужно добавить великодержавное мышление политиков и военных, свойственное, собственно, всем великим державам - как центральным державам, так и странам Антанты.